Часть 1. Создание Соединенных Государств Америки

«Старпом с „Кента“: — Мы, британцы, всегда сражаемся за честь, а вы, французы, всегда сражаетесь за деньги. Робер Сюркуф: — Каждый сражается за то, чего ему не хватает».

Источник фотографии: https://ru.pinterest.com/pin/618822805049738935/?nic_v3=1a3RzgxM7

Как мы уже знаем с детства, СГА (Соединенные Государства Америки) — это «чертова дюжина» мятежных «государств» (states – английский язык.), вдруг нагло объявивших о независимости от собственного Сюзерена — великой и местами ужасной тогда еще Великобритании, над которой «никогда не заходило солнце». В дальнейшем договоримся именовать мятежные провинции привычным нам термином США. Основным базисом взрывного роста британского могущества на планете Земля, помимо поточного производства с его разделением труда, парового двигателя Уатта и сетевых мировых структур (типа Ост-Индской и Вест-Индской кампаний), была совершенно замечательная Финансовая Система. Она состояла из двух контуров. Как, кстати, и сталинская система А. Г. Зверева — безналичных денег в промышленности и наличных у населения (не пересекавшихся друг с другом), позволившая в считанные годы поднять Союз из руин, но уничтоженная в 50-х годах XX века Хрущевым.

У англичан в первом контуре, на территории Острова, вращались бумажные банкноты (фунты стерлингов), категорически запрещенные к вывозу из метрополии. Во втором контуре, колониях, обращалось физическое золото, соверены. При этом главным постулатом Британской Колониальной Империи было полное блокирование попыток создания индустриального производства в собственных колониях. Производство чего-то сколь-нибудь осмысленного разрешалось только в Туманном Альбионе, оставляя удаленные территории чисто сырьевыми придатками. Мало ли чего дикие аборигены удумают? Даже умысел построения производства на периферии считался уголовным преступлением! В результате, если кто-то хотел что-то выпускать в товарных количествах, он вез свое физическое золото в Англию. Таким образом обеспечивался бесперебойный приток драгоценного металла со всего Мира в метрополию, под который и происходила эмиссия бумажных фунтов (якобы честно 1 к 1). На данном тезисе базировались и управленческая, и финансовая системы. Все прекрасно работало до 1940 года, когда Уинстон Черчилль (креатура международных банкиров) разрешил американцам создавать в британских колониях свои банки, уничтожив сперва финансовую систему Империи, а потом, и саму Империю в придачу.

Это произошло потом, а до второй половины XVIII века ВСЕ мало-мальски интересное в 13 североамериканских колоний завозилось из метрополии, обрастая цепочками посредников, доходившими до 10 звеньев! Возьмем, к примеру, заказ самого Джорджа нашего Вашингтона, сделанный им в 1757 году в Англии:

«6 фунтов нюхательного табаку (в Америке!), 24 губчатых зубных щетки, 20 мешков соли, 50 фунтов изюма и миндаля, 12 стульев из красного дерева, 2 стола, 1 головка чеширского сыра, мрамор для облицовки дымохода, большое количество папье-маше и обоев, 1 бочонок сидра, 50 фунтов свечей, 20 головок сахара, 250 оконных стекол и проч…».

То есть, любую мелочь приходилось заказывать из Европы, она стоила дичайших денег, прибывала через месяцы, если вообще доставлялась до адресата. Посредники часто исчезали вместе с оплаченными заказами, корабли тонули, товар ломался, бился (те же стекла) и тотально разворовывался, а концов в толпе «бизнесменов» найти было нереально. При этом хитрые англичане «сливали» в колонии весь свой хлам и неликвиды, исходя из циничного постулата:

«колонии все съедят — не поперхнутся.»

Образно говоря, под Британией рванула стандартная мина противоречий между сельскохозяйственным кластером Империи и кластером промышленным (имевшим, в частности, монополию на поставки в колонию сельхоз инструментов). Но в этот раз (в отличие от Гражданской войны Севера с Югом) зачинщиком выступили «селяне», очень недовольные подобной, с позволения сказать, Системой. Для того, чтобы хитрая Система работала, колонии должны были дробиться на достаточно небольшие образования. Как, к примеру, многочисленные индийские княжества, которые британцы перманентно стравливали друг с другом.

Главная проблема Британской Колониальной Империи заключалась в том, что в перспективе она была обречена. Ведь углубление разделения труда Туманного Альбиона требовало рынков для все более сложной продукции метрополии. А «задавленные» колонии (сырьевые придатки) могли потреблять лишь ткани, обувь и… всевозможные бусы, продукты типа сидра под чеширский сыр. Другие же мировые рынки, по мере роста альтернативных Британской технологических зон, для английских товаров просто закрывались. Сурово и безжалостно.

Товарам из Англии требовался все более серьезный потребитель на собственной периферии, и система «управления через негативный отбор» заходила, таким образом, в неминуемый тупик классической какистократии. Но, с другой стороны, если колония разрасталась, в ней неизбежно начиналось уже свое внутреннее разделение труда. И она яростно стремилась распрощаться с Лондоном быстро и, что характерно, навсегда. Грань между добротным потребителем и производителем-конкурентом становилась очень-очень тонкой. Долго балансировать на ней было невозможно. Именно так обстояло дело в Северной Америке во второй половине XVIII века. И североамериканские государства (штаты) систематически, по нарастающей нарушали британские законы о производстве. В конце концов, вопрос перезрел и «стал ребром», скатившись к классической революционной ситуации — американские низы (штаты) не хотели так дальше жить, а верхи (Лондон) все меньше могли их эффективно контролировать.

Мы все знаем, что США — довольно молодое государство, представляющее из себя бурно растущий неопроект, слабо ориентированный на историю, перманентно устремленный больше в неизвестное будущее, что очень сильно отражается на всех сферах жизни и политики. При этом, проект, создававшийся масонскими структурами, базирующимися на «общности свободных людей», людей без статуса (не аристократов или служителей церкви, как в Европе), любой веры, происхождения и национальности. В самом начале базовые установки этого проекта задавали в XVII веке идеологические (в религиозном смысле) отступники-протестанты, и все, что они делали, однозначно позиционировалось как «Добро». А все, что противоречило открытой экономики для новых людей (бежавших из Старого Света) — однозначно именовалось «Злом». На этом и стояли, да и сейчас упираются.

Кстати, название «Америка» произошло от имени одного венгерского принца, Эмерика. В 1031 году он на охоте решил помериться силами с неким категорически диким кабаном. Упитанный зверь питался отборными желудями, энергии у кабана оказалось, как у тактического «ядерного заряда», и тот был проворнее и сильнее, во всем превосходя героического Эмерика. После того как пронзенного в разных проекциях принца торжественно придали земле, на его могиле произошло несколько чудесных исцелений. Незадачливого охотника канонизировали и принялись называть в его честь детей. Эмриками, Америго и производными от оных имен. Одним из таких детей и стал мальчик по фамилии Веспуччи из славной Флоренции. Он служил торговым домам Берарди и Медичи, которые финансировали путешествия к берегам Бразилии и Вест-Индии Христофора Колумба, путишественник доказал заумным скептикам, что эти земли — не кормовая часть вожделенной Азии, а новый интересный континент. В 1499 году Веспуччи сам отправился через Атлантику. Так как «первопроходец» Колумб не блистал писательским талантом, сочинения креативного Америго о новых землях широко разошлись по Европе. Тут неважно, кто первый съездил, важно, кто красиво преподнес. Так что, в 1507 году континент в честь сеньора Веспуччи и назвали. Дабы отцепился, наконец-то, от серьезных людей, финансировавших его межконтинентальное предприятие.

В принципе, история 13-ти английских колоний (Соединенные Штаты Америки) началась в тот момент, когда в 1780 году Императрица Всероссийская Екатерина II сорвала английскую Блокаду Северной Америки. Она (в пику Британии) объявила политику «вооруженного нейтралитета» — свободу всех нейтральных государств торговать с воюющими странами, защищая это право вооруженной рукой. Что и было дружно подхвачено тогдашним «Мировым Сообществом» в лице пребывающих ныне в унынии Швеции, Дании и Нидерландов. Де-юре этот демарш был направлен и против Франции с Испанией, участвовавших в войне с Британией на стороне США. Но де-факто замечательно срывал английскую блокаду мятежных территорий в Северной Америке. Так что данный екатерининский «вооруженный нейтралитет» явился страшным стратегическим ударом по британской колониальной системе.

Продолжение следует.

Автор Кирилл Перемет

Редакция СИ «World Russia», главный редактор Захаров Дмитрий и Светлана Пересичанская

Exit mobile version