В 1846-1848 годах разразилась американо-мексиканская война. Случилась она, вроде как, из-за «проблемы Техаса». Тот, по всем человеческим понятиям, отделился от Мексики еще в 1836 году. Но задумчивые латиносы осознали сей шокирующий факт лишь в 1845 году, когда штат окончательно и официально «слился в экстазе» с США. А дело проходило так.
Когда-то, в 1821 году (после 10 лет «бессмысленной и беспощадной» войны) Мексика смогла как-то «расстаться» с доставучей испанской метрополией. После чего местные еще 2 года решали с оружием в руках, жить им при Монархии, либо всей толпой броситься в объятия республиканского строя. В результате жаркого и огнестрельного диспута количество монархистов сократилось значительно и в Мексике воцарилась Республика. Правда, к тому моменту уже «стремительным домкратом» завалилась Экономика. Для поправки здоровья Законодательное собрание штата Коауила-Техас сдуру предложило американцам покупать в штате землю с тремя суровыми условиями: 1. Дешево. 2. В рассрочку. 3. С освобождением от налогов на 10 лет. В результате столь мудрого решения уже к 1835 году в той самой Коауиле проживало 30.000 американцев в теплой компании 5.000 рабов и всего 7.800 собственно мексиканцев! Чисто «броз-титовский» фокус с албанским населением Косово в XX веке. Нужно особо отметить, что мексиканские штаты вообще относились к собственному центральному правительству предельно прохладно. Налоги они иногда платили. Правда, «делали это без должного уважения». К благословенному 1835 году пришла пора американским поселенцам начинать уже погашать задолженность гостеприимным хозяевам. Терпеть подобные гонения на Демократию американцы оказались просто не в силах, и подняли полноценное восстание. Девятого октября техасцы захватили город Галиад, в котором 10 декабря и провозгласили Декларацию Независимости (им же можно, «это другое»). После чего местные жители нагло изгнали мексиканские гарнизоны со своей «свободной отныне и вовеки веков» территории. Сказать, что мексиканцы обиделись — это, значит не сказать ничего. Но, если копнуть глубже, на самом-то деле, «эпическо-героический побег» Техаса (Величайший подвиг в Истории США) и последующую войну учинили не из-за налогов, и не от того, что мексиканцы не соблюдали гигиену и не знали правила этикета по американским меркам, отнюдь.
Дело в том, что дерзкие мексиканцы собственными руками и их президента Винсенте Герреро, в 1829 году, злонамеренно и беззастенчиво… Отменили рабовладение на своей территории! Под самым боком южных штатов, потребовав того же и от «настоящих ковбоев Штата Одинокой Звезды»! Ограничив при этом эмиграцию из США. Ну, и как их после этого называть?
По мнению американских властей, со столь «чудовищным недемократическим прецедентом» просто необходимо было что-то делать. Вот тут-то авторитетные «коауильцы» быстро стали полноценными техасцами и «отсоединились», прихватив принадлежащих им различного вида рабов-аборигенов. Мексиканцы в ответ выслали на место «Армию действий в Техасе» под руководством авторитетного во всех сферах сеньора и, по совместительству, президента Всея Мексики Санта-Анны. В количестве 6.000 штыков. 23 февраля 1836 года правительственные войска вошли в Бехар и осадили сепаратистов в миссии Аламо. Осада длилась 13 дней. Мексиканцы лениво курили разнообразные курительные смеси, пили не спеша украдкой текилу и орухо, ожидая артиллерию, которая ожидалась к 7 марта. Но экзальтированные осажденные тоже пили и, видимо, много, посему со стен крепости, до ушей солдат мексиканского войска долетала отборная брань… и тонко чувствующему сеньору Антонио де Падуа Мария Северино Лопес де-Санта-Анна-и-Перес де Леброну всё это безобразие наскучил настолько, что 6 марта он отправил своих солдат на штурм.
Волевым решением, «под козырек». Безо всякой артиллерийской поддержки. Сколько кого погибло в результате данной бойни — неясно. СМИ, барды, труверы и кинематографисты обеих стран до сих пор не определились. По здравому размышлению, потери составили с обеих сторон по 200-400 человек. В любом случае, мексиканскому командующему соотношение не понравилось. Не отражало оно всю несусветную мощь военной машины Мексиканских Вооруженных Сил. И юный разумом Антонио де Падуа Мария, не затягивая процесс надолго, 27 марта 1836 года казнил всех попавших в плен мятежников через расстрел. Более 350 человек, включая полковника Джеймса Фэннина, сдавшегося в плен в страшной битве при ручейке Колето (где погибло 10 техасцев). Что как-то совсем неэтично. Такой демарш, названный «Голиадская бойня», смирения добрым техасцам не добавил. Но пока что, они предприняли отступление вглубь штата. Сеньор Антонио, от недалёкого ума, разделил свои войска на 3 части, и начал победоносное преследование «в никуда». И в результате, 21 апреля 1836 года потерпел звонкое поражение у Сан-Хасинто. Сбежав с поля боя, командующий переоделся в рядового драгуна и попытался уйти в Мексику «окольными путями». Но его быстро отловили местные следопыты. Находчивые парни пинками, ножами и разговором на повышенных тонах вынудили «сеньора Президенте» подписать соглашение о прекращении боевых действий.
«Позвольте мне, Капитан, я пощекочу мальчишку Длинным Джеком? Мой Длинный Джек — молчаливый парень…». (Джеймс Мэтью Барри. Питер Пэн или Мальчик, который не хотел расти)
Заодно и приказ о выводе войск из Техаса к… «эль-дьябло». Или куда дальше. Затем бедолагу отправили восвояси, к народу, которым он правил. По прибытии главкома в Мехико, правда, вышла заминка. Новоизбранное правительство заявило, что никакого президента Санта-Анну не знает, кто он такой вообще неведомо, и пусть уходит прочь. А договор, написанный со стилетом под ребром недействителен, ибо это — чудовищный моветон. Тогда несостоявшийся президент покинул негостеприимную Родину, явно затаив недоброе. Потом вернулся, потерял ногу в бою с французами при Веракрусе, стал все же президентом, бежал, был пойман, и выслан на Кубу. Короче, аферист не скучал.
Тут хотелось бы остановиться на описании ещё одной достаточно занятной личности, действующей в рядах противника. Войсками мятежников, разбивших мексиканцев у Сан-Хасинто, командовал весьма неординарный типаж. Звали сего субъекта Сэм Хьюстон. Отец его воевал в войне за Независимость в чине майора. После смерти батюшки юный Сэмюэл сбежал из дома не хуже литературного Гекльберри Финна, но отнюдь не путешествовать в компании доброго афроамериканца и подлых менестрелей, а прямиком к индейцам чероки. Тем самым, продвинутым. У которых прожил целых 3 года. И даже пользовался определенным авторитетом у автохтонов. Потом участвовал в войне с Британией 1812—1814 годов, потом участвовал в битве с индейцами мускоги. В 1818 году ушел из армии, и вдруг стал… юристом.
Да таким дьявольски успешным, что в этом же году его назначили прокурором в округ Нэшвилл. А там и до поста губернатора штата Теннеси скоренько дорос. И пребывал на этом посту с 1 октября 1827 года до 16 апреля 1829 года. Пока ему… не надоело. В один прекрасный день Сэм бросил высокий пост, заодно с ним 18-летнюю жену (с которой только что обручился) и сбежал обратно к милым его сердцу чероки, оставив суженную рыдать «полную печали, как кукушка на юру». Видимо, серьезно допекла мужика, девица была с характером. Серьезная девчушка, вроде всего 18 лет, а каков «экспириенс»! Там наш герой взял «в жены» вдову-, забыв развестись с официальной супругой. Вместо должности губернатора, многоженец Сэмюэл организовал для поддержания штанов на сильно труднодоступной территории штата Оклахома торговую факторию. И, вполне довольный собой, принялся вдумчиво прикладываться к алкоголю, рассорившись из-за такого своего чересчур жадного поведения с одним из боевых товарищей, именем Эндрю. Эндрю, по фамилии Джексон, который на тот момент стал… президентом США (Его на официальном портрете изобразили практически в образе графа Дракулы). Но, окопное братство — вещь сильная, затягивает в свою орбиту не хуже небесного тела, так что, прибыв в апреле 1832 года в столицу, мистер Хьюстон попал в досадную неприятность. Он поссорился с противником Джексона, конгрессменом из Огайо Уильямом Стэнбери. То ли разошелся во мнениях по поводу одежды, то ли «по поводу одного места из Блаженного Августина», Бог его знает. Ну, поссорился, и ладно, с кем не бывает… Но Сэмюэл Хьюстон такого не спускал ни человеку, ни еноту, ни мускоги. Перед тем, как отбыть домой, он подстерег оппонента на улице, и жестко довлел над бедолагой, отлупив того увесистой палкой. С мощным набалдашником. Причинив увечья оппоненту. 17 апреля Хьюстону «заломали длани, державшие дробящее оружие» и вульгарно судили. Постановив всего-навсего 500 жалких долларов штрафа за множественное осквернение трепетной плоти чуть живого американского конгрессмена. Это было поистине вопиющим хамством и Сэм, сказав себе: «Хьюстон, у нас проблема!», категорически отказался платить, выбрав в качестве превентивной меры… побег из Страны!
Он исчез «в стиле модных парижан» в тот самый Мексиканский Техас, который почти Коауила. Где с началом боевых действий получил звание генерал-майора по совокупности побед и буйных посиделок с «возлияниями» с правильными техасцами. А в марте 1836 года, после подписания Декларации Независимости, очутился на посту Главнокомандующего штата. После издевательства над Санта-Анной, Сэмюэл Хьюстон дважды избирался на пост Президента Техаса. А впоследствии стал конгрессменом в Сенате США. В честь него и назвали столицу штата (со временем, правда, столицу перенесли в город Остин).
Ну,а Фраза: «Хьюстон, у нас проблема!», как-то прижилась и применяется по сию пору. По поводу, или без оного.
Продолжение следует…
Автор Кирилл Перемет
Редакция СИ «World Russia», главный редактор Захаров Дмитрий и Светлана Пересичанская