Ольга Зайцева на протяжении практически 15 лет заставляла миллионы болельщиков по всей страны следить за биатлонными трансляциями. Две золотые эстафеты на Олимпиадах в Турине и Ванкувере навсегда останутся в памяти, как и много других ярких выступлений спортсменки. В интервью РИА Новости Спорт Зайцева рассказала о том, чем сейчас занимается, вспомнила работу с Вольфгангом Пихлером, обозначила свою позицию по поводу нейтрального статуса российских спортсменов и ярко прошлась по главе МОК Томасу Баху.
— Как сейчас устроен обычный ваш день?
— Сейчас я работаю в ГБОУ ДО «Московская академия лыжных гонок и биатлона» в спортивном отделе. Это организация, которая осуществляет спортивную подготовку по лыжным гонкам и биатлону. Мы растим новое поколение здоровых чемпионов, воспитываем в них чувство патриотизма, прививаем любовь к труду через тренировки. Что касается моих детей, то один уже большой и самостоятельный, продолжает заниматься хоккеем на позиции вратаря. Младший так же записан на хоккей, но полевой игрок. Я его отвожу на тренировки в свой обед на работе и очень благодарна нашим родителям, которые помогают отвезти Степана обратно домой.
— Выглядит, как более загруженная жизнь по сравнению с той, когда вы бегали на Кубке мира.
Так и есть. Иногда хочется стать опять спортсменкой (смеется).
— Вы тоже тогда этого не осознавали?
— Не понимала. Была уверена, что жизнь после спорта будет легкой. На самом деле она тоже интересная и хорошая, просто в другом формате. Моя сестра и тренер Оксана часто говорила, что надо наслаждаться текущим периодом, дальше будет интереснее. Мне всегда хочется донести спортсменам, которые переживают из-за того, что некоторые вещи не получаются и им хочется остановиться на пол пути. Им надо учиться преодолевать трудности, продолжать заниматься любимым делом и идти до конца своих намеченных планов, пока позволяют возраст и время.
— У вас тяжело прошел период после завершения профессиональной карьеры?
— Мне кажется тяжеловато, но больше из-за обвинений. В 2015 году я закончила с биатлоном, потом у нас родился второй ребенок. Все мамы знают, что такое первые года после беременности. А потом случился 2017 год и все эти неприятные процессы, связанные с допингом. Вообще параллельно со всем этим я занималась еще и общественной деятельностью, скучать не приходилось.
— Не было желания просто взять год отдыха и наслаждаться жизнью?
— Получается, когда я завершила карьеру, это и был отдых. И период разбирательств тоже воспринимаю как период отдыха.
— Есть мнение, что после рождения ребенка у биатлонисток идет подъем результатов. Примеров много, в том числе на Кубке мира. В чем здесь секрет?
— Когда у меня родился первый ребенок в марте 2007 года, я лето не тренировалась вообще. Мы первый раз выехали на самостоятельный сбор в октябре с последующим участием в соревнованиях в январе. Было очень тяжело. И только с разрешения руководства меня подключили к сборной с июня 2008 года, где я медленно втягивалась в нагрузку и смогла завоевать основное место в сборной только в декабре 2008 года. А вот уже в 2009 году я вернулась полноценно и стала чемпионкой мира. Да, есть немало спортсменок, которые быстро восстанавливаются и прибавляют. У меня этот процесс чуть затянулся пости на два года, но в целом действительно есть тенденция, что организм обновляется после родов.
— Один из самых ярких и неоднозначных периодов в российском биатлоне связан с работой Вольфганга Пихлера во главе женской сборной. Как вам изнутри все это виделось?
— Я же как раз хотела закончить карьеру и в принципе сделала это в 2011 году после чемпионата мира в Ханты-Мансийске, но после небольшого перерыва и разговоров с руководством, мы приняли решение попробовать тренироваться с иностранным специалистом. Это был хороший период на самом деле и очень интересный опыт. Мне нравилось с ним работать. Это грамотный тренер, который внес в мою карьеру новые знания. Перед Олимпиадой-2014 я очень хотела встретить новый год дома в Москве с сыном. В итоге Вольфганг пошел навстречу, потому что понимал, как я скучаю по ребенку. Возможно, надо было запретить, а он слишком человечный в этом плане. В итоге я приболела, что сказалось на выступлении в Сочи. В целом же да, у меня были с ним хорошие отношения. Возможно, в силу опыта я не боялась с ним общаться, а кто-то, наверное, стеснялся. Я не супер хорошо говорю на английском, но если два человека хотят друг друга понять, всегда можно договориться.
— Общение с ним сохранилось?
— Да, поздравляем друг друга с днем рождения. С ним также регулярно общается Павел Ростовцев. Вольфганг же болел еще довольно сильно. Слава богу сейчас, насколько я знаю, с ним все в порядке. Он продолжает работать тренером, но просто уже не так активно.
— А с другими иностранными тренерами или спортсменами у вас сохранился контакт?
— Честно говоря, нет. Конечно, при встрече всегда готовы были перекинуться парой слов, но не более того.
— Вы замечали, что отношение к российским спортсменам со временем поменялось? Раньше ведь IBU позиционировал себя как оплот биатлонной семьи.
— На данный момент не могу сказать поменялось или нет, так как не выезжаю на соревнования. Биатлонная семья была, когда мы там присутствовали, а сейчас это сообщество, где нет важной части и поэтому нет никакой семьи.
— Процесс борьбы за справедливость у вас приостановился?
— Он уже фактически завершился, все в прошлом. А какой может быть процесс?
— То есть, нет никакого смысла подавать новые апелляции?
— Это бесполезно. Вы сами видите, какая ситуация. Сейчас вот наши герои-бойцы на СВО защищают страну. А мы были первыми защитниками России в плане спорта, потому что нападки пошли именно в этой сфере. Но нас не сломить, трудности нас закаляют и мы, наоборот, становимся сильными и сплочёнными.
— Что вы думаете в этой связи по поводу участия российских спортсменов в Олимпийских играх в нейтральном статусе?
— У меня есть мнение, которое может не всем понравиться. Если бы я была сейчас спортсменкой, я бы не поехала ни на какие Олимпийские игры. Нет никакой уверенности в безопасности в том же Париже. Да и смысла нет. Ты же станешь олимпийским чемпионом в нейтральном статусе. Не будут считать очки в пользу России, а спортсмены, как я говорила выше, это защитники своей страны на спортивном плацдарме. Нас постоянно непонятно за что наказывают, причем это тянется уже годами. Сплошные двойные стандарты. Израиль спокойно допускают, а нас – нет. Так что пусть каждый атлет думает и делает свой выбор, договариваясь со своей совестью.
— Могут ведь быть провокации в том числе и при въезде в страну?
— Безусловно. Хотя никто этого точно сейчас не знает. Мне бы просто было неприятно туда ехать и ходить оплеванной. Можно в теории наоборот ходить с высоко поднятой головой и доносить до всех правду. Я бы, наверное, так и делала, хотя с такой позицией меня на Играх и не было бы. Я патриот своей родины до мозга костей, сделаю все ради процветания нашей страны. Кто-то скажет, что мне так легко говорить, потому что я уже поездила по всем Олимпиадам и чемпионатам мира. Но я правда так считаю и уверена в своем мнении.
У молодых спортсменов еще будет возможность участвовать в крупных международных соревнованиях. Тем более, что и внутри страны более чем хватает стартов. Есть отличные призовые. У нас не было столько турниров, когда мы выступали на международном уровне! В России есть все для развития. Деньги остаются в стране, никто их не тратит за границей. Маленькие спортсмены смотрят на Большунова, Степанову, Устюгова, Логинова, Казакевич и многих других спортсменов сборных команд, видят, как они работают на тренировках летом и зимой. И для них это большой пример и стимул.
Какое у вас мнение по поводу Томаса Баха?
— А что о нем можно вообще думать? Честно говоря, я даже уже перестала читать его высказывания. Человек не за спорт, не за олимпизм. Ему как сказали, так он и делает. Это просто поставленное лицо, которое выполняет указания свыше. Мы же все понимаем, что процессом рулит кто-то другой. Был бы он человеком с твердой рукой и своим мнением, это одно дело. А так он, очевидно, не справляется. Поэтому следует за стадом баранов.
— После нашей победы как, на ваш взгляд, будет происходить процесс возвращения на мировые старты? Нам ведь придется иметь дело с теми же самыми людьми с большой долей вероятности.
— Они боятся, что мы создадим альтернативную систему. Надо просто возвращать олимпийские ценности, читать олимпийскую хартию и следовать ей, создавать новое и настоящее. Уверена, что мир в какой-то момент вернется в нормальное русло. Ломать все резко тяжело, но они ведь сами этим занимаются. Все будет нормально, только не так быстро. Надо всей страной за это бороться. А победа будет за нами!
Зам гл. редактора Юрий Самонкин